В той бойне приняли участие многие, почти все враги Зелгиоса, многих из которых уже нет в живых. И в Эдеме говорят, что эти жизни также на руках главного архитектора этого переворота. Участвовали даже некоторые члены Гильдии, наёмные убийцы и бывшие наставники двух наследников.
Адрион даже пригласил Орлойда с этой целью. Более жестокого и циничного наёмника в Эдеме и не найти, этот гоблин надругается над матерью, а после убьёт на её глазах ребёнка и ухмыльнётся, попутно завалившись спать самым крепким сном среди изуродованных тел. И такого смертного пригласили не случайно, ведь никто не должен был выжить.
Ада слушала весь этот рассказ и наблюдала как Халсу’Алуби выворачивает наизнанку. Сильнейший маг огня, жестокий и яростный генерал Анхабари, одной своей рукой он пережал глотки всей мерзости в своём городе. Мощь его позволяла превращать в пепел армии, на границе мира бывший Хозяин Песков сжигал свободных тысячами за раз, после чего со смехом рассказывал жуткую шутку.
Но с каждым новым сказанным словом один из величайших смертных Эдема будто умирал, становился меньше, а сердце его начинало кровоточить. Боль внутри оказывалась настолько сильно, что менялись даже тени Кихариса, за которым вслед принимал новую форму и физический мир. Халсу’Алуби не кричал и не плакал, он просто умирал прямо во время рассказа, страдая из-за того, что не смог ни предотвратить смерти друга, ни сдержать слова, ни хотя бы умереть вместе со всеми.
И если такие чувства испытывал бывший Хозяин Песков, то Ада даже не могла представить, что твориться в душе её хозяина. Он всё держал в себе, будто откладывал неминуемые последствия для психического здоровья на потом. Одновременно с этим аристократ не позволял плохо говорить о своём брате, будто бы наивно верил, что во всём виноват кто-то другой, а сам Адрион стал жертвой.
Огненная Бестия собиралась что-то сказать, может как-то успокоить или выразить сочувствие. На языке вертелись ничего не значащие слова и предложения. Хотелось сказать что-то вроде: всё образумиться, всё будет хорошо, да и вообще со временем боль утихнет. И в Эдем в принципе возвращаться не стоит, ведь вряд ли что-то удастся изменить.
Но Ада так ничего и не сказала. Что может рабыня знать о делах аристократов?
Глава 27
Спал Ланс до самого полудня, ни в чём себе не отказывая. Всё же по большей части большинство проблем действительно решено, осталось лишь готовиться к переезду. Личного присутствия нигде не требуется, Гнарг уже ходил на трибуну один, сама трибуна до потери сознания боится человека, способного превращать мозг в кашу, а тела — в фарш. Сначала хотелось сходить ещё рабов купить, всё же нужно расширять персонал. Но всё же будет правильнее, если эти займётся сам чёрный орк, которому здесь и работать. Пусть выбирает тех, с кем ему будет удобнее.
Так что аристократ спал ровно до тех пор, пока в комнате снова не появилась Ада. Рабыня уже успела потренироваться и продвинуться в улучшении ментального тела. Процесс этот не столько сложный, сколько ужасно долгий и нудный. Буквально нужно по кусочкам перестраивать свою ардию на протяжении месяцев. После первых двадцати сеансов личного контроля не требовалось. Да и если вдруг что-то случится, то наставника сразу же позовут.
Стоило девушке только появится в комнате, как сразу же активировались дополнительные зоны сознания. Ланс ещё как бы спал, но в то же время уже более активно следил за происходящим. Всё это делалось рефлекторно.
Опасности, разумеется, не было, так что переход в активную фазу задерживался. Сама Ада об этих особенностях уже прекрасно знала и порой нагло эти пользовалась, прямо как сейчас. Свежая и обновлённая после ванны плутовка медленно залезла на мягкую кровать, затем перебралась под уютное одеялко, вместе с этим её рука схватилась за кисть спящего хозяина и пододвинула ладонь к груди.
Всё также рефлекторно ещё находившийся в королевстве грёз Ланс сразу же начал мять сочные достоинства, которые оказались по-особенному горячими, ведь девушка сушила саму себя с помощью магии. До разума уже доходили томные вздохи, когда пальцы касались чувствительных сосков. После всё также бессознательно приходилось отвечать и на поцелуй.
Ада же вовсю пользовалась ситуацией и уже откинула одеяло, не прерывая поцелуя переместилась наверх. К тому времени как аристократ уже лениво пробудился, рабыня уже закончила оральные ласки и принялась аккуратно вводить в себя достоинство аристократа.
Спешить было совершенно некуда, поэтому рабыня размеренно отдавалась во власть удовольствия. Упираясь ручками на колени, она аккуратно опускалась вниз с громким шлепком, после чего медленно поднималась.
Слегка постанывая, девушка постепенно наращивала темп, но старалась сдерживаться до последнего, чтобы полностью насладиться ужасно приятным процессом. Однако в какой-то момент Ада не удержалась, захотев получить сразу всё. В очередной раз она резко опустилась и начала активно двигать тазом, лишь слегка выводя прибор изнутри и делая акцент на горизонтальные движения. Из-за меньшей амплитуды увеличилась частота.
От таких фрикций рабыня почти сразу же кончила, а через секунду её грудь обхватили руки. Откинувшись назад, девушка продолжила скачки и теперь уже стонала куда громче. Хладнокровности и размеренности, кто бы мог подумать, хватило ненадолго.
Ланс же своими руками уже вовсю игрался с нежными достоинствами, жадно сжимал их, впиваясь пальцами, затем сводил груди вместе и вертел им как ему заблагорассудится. Такие ласки заставляли дыхание Ады становится ещё жарче, а стоны — пронзительнее.
Затем правая рука аристократа переместилась ниже, начиная вовсю ласкать набухший цветок. Темп движениям теперь задавал сам хозяин, который через минуту и вовсе подхватил и поднял бёдра своей рабыни, попутно сведя их вместе. В такой позе внутри стало ещё уже, чем было до этого.
Девушке оставалось лишь расслабиться, не переставая стонать она так и лежала, пока тело её становилось всё жарче. Грудь её подскакивала от каждого вхождения, а шею вовсю целовали губы хозяина. И вот возбуждённое тело пробило дрожь, а голосок слегка сорвался.
Немного передохнув Ада тут же слезла, желая помочь своему хозяину ртом. Совсем без стеснений и каких-либо проблем она взяла член в свою глотку на всю длину. Мягкий язычок слегка двигался, своим ртом рабыня работала на ура, уравнивая разницу в выносливости с помощью оральных ласк. В последний момент она снова полностью заглотила большое достоинство аристократа, после чего не проронила ни капли.
С громким вздохом рабыня отлипла от паха. Грудь её высоко поднималась, а дыхание — восстанавливалось. Взгляд изумрудных глазок оказался прикован прямо к хозяину, пока язычок ехидно облизывал губы. Без продолжения здесь обойтись просто невозможно.
Так что после этого утренний секс не закончился. Девушка грациозно проползла вперёд, виляя своим задом. Прямо как кошечка, хотя скорее тигрица или львица, учитывая самую настоящую гриву рыжих волос. Естественный насыщенный цвет, чистота и ухоженность, именно они являлись главным достоинством рабыни, а не большие и упругие сиськи с подтянутой задницей.
После каждого движения все смотрели не на допущенные ошибки, ведь огненных шлейф переводил всё внимание на себя. При использовании диадемы так и вовсе волосы будто начинали светиться и гореть огнём. Если ещё раньше довольно щедро одарённая объёмами Ада могла выделяться именно своей фигурой, то теперь первый взгляд всегда принадлежал огненным волосам, а второй — изумрудным глазам, которые уже становились контрастнее и ярче, как и у почти всех магов.
Тем временем уже перестроился Ланс, обхватив осиную талию обеими руками. Выгнув спинку Ада сразу же, принялась стонать с новой силой, ведь всё ещё была на взводе. Глазки же её начали постепенно закатываться, а в их сияние можно было заметить исключительно похоть.
Грудь девушки двигалась в такт жёстким движениям, пока до них не дотянулись руки хозяина. Одно движение и рабыня уже поднялась и оказалась прижата. Движения ускорились ещё сильнее, дыхание то и дело прерывалось на очередной стон. Горячие бёдра становились уже не просто влажными, а мокрыми. Ланс же продолжал слегка покусывать шею и дерзко подёргивать девушку за набухшие соски, от чего у той то и дело снова прерывалось дыхание.